Субхути был учеником Будды. Он был способен понимать силу пустоты, точку зрения, что ничто не существует иначе, как в соотношении субъективного и объективного. Однажды Субхути в состоянии возвышенной пустоты сидел под деревом. Вокруг него начали падать цветы. "Мы награждаем тебя за твои рассуждения о пустоте,"- прошептали ему боги. "Но я не говорил о пустоте,"- сказал Субхути. "Ты не говорил о пустоте, мы не слышали пустоту,- ответили боги,- значит это истинная пустота." И цветы хлынули на Субхути как дождь.

Дзиун, мастер школы Сингон, был хорошо известным знатоком санскрита в Эру Токугава. Когда он был молод, он читал лекции своим братьям-студентам. Его мать услышала об этом и написала ему письмо: "Сын, я не думаю, что ты посвятил себя Будде, так как ты хочешь превратиться в ходячую энциклопедию для других. Нет конца фактам и комментариям, славе и почестям. Я хочу, чтобы ты прекратил эти лекции. Укройся в маленьком храме в горах. Посвяти свое время медитации и на этом пути достигни истинного.

Беседы дзенского учителя Банкея привлекали не только дзенских учеников, но и людей разных сект и рангов. Он никогда не цитировал сутры и не увлекался схоластическими рассуждениями. Его слова шли от его сердца прямо к сердцам слушателей. Его большая аудитория вызвала недовольство священника секты Ничирен, так как последователи секты покидали его, чтобы слушать о Дзен. Эгоцентричный нитиренский священник пришел в храм, намериваясь поспорить с Банкеем. "Эй, дзенский учитель!- позвал он.- Подожди минутку. Всякий кто уважает тебя, будет повиноваться твоим словам, но я не уважаю тебя. Можешь ли ты заставить меня повиноваться?" "Подойди ко мне, и я покажу тебе,"- сказал Банкей. Священник стал величественно прокладывать себе дорогу через толпу к учителю. Банкей улыбнулся. "Стань слева от меня." Священник повиновался. "Нет,- сказал Банкей,- нам будет удобнее разговаривать, если ты станешь справа от меня. Перейди сюда." Священник с достоинством перешел направо. "Видишь,- сказал Банкей,- ты повинуешься мне, и мне кажется, что ты человек тонкий и мягкий. А теперь садись и слушай."

Купец, несший на плечах 50 свертков хлопка, остановился передохнуть от жары в убежище, где стоял каменный Будда. Здесь он заснул, а когда проснулся, его хлопок исчез. Он немедленно заявил об этом в полицию. Судья по имени 0-ока начал следствие. "Должно быть, этот каменный Будда украл хлопок,"- заключил судья. "Он должен заботиться о благосостоянии людей, но он пренебрег своей святой обязанностью. Арестуйте его." Полиция арестовала каменного Будду и притащила его в суд. За статуей шла шумная толпа, которой любопытно было узнать, какой приговор вынесет судья. Когда появился 0-ока. он упрекнул шумливую аудиторию: "Какое право вы имеете смеяться и шутить во время суда? Вы не уважаете суд и подлежите штрафу и тюремному заключению." Люди поспешили извиниться. "Я наложу на вас только штраф,- сказал судья.- Я повеливаю, чтобы каждый из вас в течение трех дней доставил в суд по свертку хлопка. Кто не сделает этого, будет арестован." Один из принесенных свертков сразу был опознан купцом, как его собственным, и воришку легко нашли. Купцу вернули его добро, а остальные свертки были возвращены их владельцам.

Рёнан посвятил свою жизнь изучению Дзен. Однажды он услышал, что его племянник, несмотря на увещевания родственников, тратит деньги на куртизанок. Поскольку племянник занял место Рёнана в управлении семейным имуществом и благосостояние семьи оказалось в опасности, родственники обратились к Рёнану с просьбой что-то предпринять. Рёнан отправился в долгий путь, чтобы навестить племянника, которого он не видел много лет. Казалось, племянник рад был снова увидеть дядю и пригласил его остаться переночевать. Всю ночь Рёнан сидел в медитации. Когда утром он собрался уехать, он сказал юноше:

"Я уже стар. руки мои дрожат. Не поможешь ли ты завязать мне шнурки на сандалиях?"

Племянник охотно помог ему.

"Спасибо,- сказал Рёнан.- Ты видишь,человек стареет и слабеет день ото дня. Береги себя."

И Рёнан уехал, ни слова не упомянув о куртизанках или жалобах родственников.

Но с этого дня племянник прекратил беспутную и расточительную жизнь.

Танген с детства учился у Сенгаи. Когда ему исполнилось 20 лет, ему захотелось оставить своего учителя и посетить других учителей, чтобы сравнить обучение, но Сенгаи не позволил ему сделать это. Каждый раз, когда Танген просил об этом, Сенгаи щелкал его по лбу. Наконец, Танген попросил своего старшего брата уговорить Сенгаи дать разрешение. Брат выполнил просьбу и сказал Тангену:

"Все улажено. Я договорился, что ты отправляешься немедленно в паломничество."

Танген пошел к Сенгаи поблагодарить за разрешение. Мастер в ответ щелкнул его по лбу. Когда Танген рассказал об этом старшему брату, тот сказал:

"В чем же дело? Сенгаи нечего делать, если он сначала дает разрешение, а потом передумывает. Пойду поговорю с ним."

И он отправился к учителю.

"Я вовсе не изменил решения,- сказал Сенгаи.- просто мне захотелось в последний раз щелкнуть его, потому что, когда он вернется, он будет просветленным и мне нельзя уже будет выговаривать ему."

В средние века в Индии жил император по имени Акбар. При себе он всегда держал человека, который вел учет его врагам. Акбар любил вызывать его к себе и интересоваться, не появилось ли у него нового могущественного врага, и если новых врагов не прибавилось, он очень огорчался.

Дзенские студенты учатся у мастеров Дзен по меньшей мере лет 10, прежде чем им будет позволено учить других. Тенно, который закончив свое ученичество, стал учителем, пришел навестить Нан-ина. День выдался дождливый, и Тенно надел деревянные башмаки и взял зонтик. После приветствия Нан-ин заметил: "Думаю, что ты оставил башмаки в прихожей. Хотел бы я знать, справа или слева от башмаков стоит твой зонт?" Смущенный Тенно не смог дать достойного ответа. Он понял, что не может реализовать в себе Дзен каждую минуту. Он стал учеником Нан-ина и учился еще 6 лет, чтобы усовершенствовать свой ежеминутный Дзен.

Когда путник подходит к храму Обаку в Киото, он видит вырезанные над воротами слова: "Первый принцип". Буквы необычайно большие и ценители каллиграфии восхищаются ими, как верхом мастерства. Они были написаны Кодзеном 200 лет тому назад. Когда мастер писал их, он изобразил их сначала на бумаге, с которой рабочие, увеличив, перенесли их на дерево. Когда Кодзен рисовал буквы, с ним работал самоуверенный ученик, который сделал несколько галлонов чернил для письма и никогда не упускал случая покритиковать работу своего мастера. "Это нехорошо,"- сказал он Кодзену после первых его усилий. "А это?"-"Плохо. Еще хуже, чем раньше,"- произнес ученик. Кодзен терпеливо исписывал один лист за другим, пока, не набралось 84 "Первых принципа", ни один из которых так и не заслужил одобрения ученика. Однажды, когда молодой человек вышел на несколько минут. Кодзен подумал:"Вот единственная возможность избежать его строгих глаз." И он торопливо написал с умом, свободным от раздражения: "Первый принцип". "Это - работа мастера,"-произнес ученик.